Стервятник - Страница 117

117

Они шли по неприветливым, унылым коридорам самого казенного вида. Поднялись на третий этаж, спутник заглянул в кабинет без таблички, посторонился, пропуская Родиона, но сам следом не вошел.

За единственным, довольно старым столом сидела молодая женщина, лет тридцати, в сером кителе и майорскими погонами, симпатичная, даже красивая, но косметики был самый минимум, а рыжие волосы зачесаны назад и сплетены в старомодный хвостик, будто у пожилой учительницы.

– Садитесь, – сказала она с тем же казенным участием. – Майор Шевчук, Дарья Андреевна, уголовный розыск. Вы курите, если курите, я и сама дымлю… – Она помолчала, с постным лицом спросила: – Вам нашлось, с кем оставить дочку?

– Она у бабушки, – сказал Родион с соответствующим ситуации похоронным лицом. – У матери жены.

– Понятно…

Родион ее узнал – это она распоряжалась тогда окружающими ментами в форме и в штатском, стоя в дверях только что ограбленного обменного пункта. Только выглядела тогда гораздо сексапильнее, не затурканной чиновницей, как сейчас.

– Итак, Родион Петрович… – Она выдержала паузу. – Простите, что приходится вам надоедать в такую минуту, но это необходимо…

Он молча кивнул.

– Придется задавать и не вполне тактичные вопросы, никуда от этого не денешься…

– Я понимаю, – сказал он нетерпеливо, давая понять, что обойдется без утирания соплей. И она, сразу видно, намек поняла.

– Вы уже знаете обстоятельства, при которых все… случилось?

– Да, мне говорили.

– У вас есть какие-то предположения, догадки?

– Откуда? – пожал он плечами.

– Жена с вами не делилась какими-то тревогами? Может, ей угрожали?

Он добросовестно «подумал», мотнул головой:

– Ничего, даже отдаленно похожего. По-моему, дела у нее шли прекрасно.

– Она вам много рассказывала о своих делах?

– Практически ничего. Понимаете ли, за порогом квартиры у каждого была своя жизнь. Я не разбираюсь в бизнесе, а ей наш завод был мало интересен. Но я бы непременно заметил, будь она подавленной или встревоженной… У них же там есть своя служба безопасности, можно у них узнать…

– Честно говоря, я с ними еще не успела поговорить, – сказала она извиняющимся тоном. – Масса работы… А людей мало. Платят сущие гроши, честно вам скажу, удержать нечем…

«То-то ты и серенькая такая, – подумал Родион, отметив, что ножки у майора женского пола весьма даже хороши. – Приодеть бы как следует в импорт, юбку укоротить… Обручального кольца что-то не видно – советская неудачница, надо полагать? Некуда больше податься? Вузовский значок, ага. И ленточка, смахивающая на орденскую, – ну, видимо, какая-то юбилейная медаль. Шевчук, Шевчук… Знакомое что-то».

– Значит, не было ни подавленности, ни тревоги?

– Нет, – твердо сказал Родион.

– Вот теперь позвольте нескромный вопрос – вы знали, что у нее есть любовник?

– Представления не имел.

– Значит, на ваше решение о разводе повлияло вовсе не это?

– Да. Не это.

– Простите, а можно узнать причины?

Он закурил и ответил с точно рассчитанной откровенностью:

– Ничего здесь сложного нет. Мы, как бы вам объяснить… жили в разных пространствах. Она делала неплохую карьеру в частном бизнесе, а я так и остался инженером на агонизирующем заводе. Смело можно сказать, что жили на ее деньги. Кого-то, быть может, такое положение и устраивало бы, но я так жить не хотел. Вот и предложил развестись.

– И как это восприняла ваша жена?

– Сначала – отрицательно. Подарила машину, думала этим удержать, предлагала идти к ней шофером… – Он печально улыбнулся. – Только это любезное предложение возымело совсем не тот эффект, на который она рассчитывала. Не хватало еще быть шофером у собственной жены… В конце концов она перестала упираться, подали заявление…

– То есть, расставались мирно?

– Вполне. Квартиру решили не делить, Лика… Она мне обещала выплатить долю в квартире наличными, чтобы купил себе новую, мы даже подписали документ…

– Я знаю, – кивнула она. – Ну что ж, вполне цивилизованный развод, бывает гораздо хуже… И машину назад не требовала?

– Нет. Она себе купила «тойоту». Понимаете, я бы ее никак не назвал мелочной…

– Понятно. И что вы собирались делать потом?

– Перебираться подальше отсюда, – сказал он. – Мне предложили хорошее место на Урале, там у меня старый знакомый…

Она не стала выяснять, где конкретно ему предлагали место и кто сей благотворитель. Почти ничего не записывала – очень похоже, беседа была чистой формальностью. Родион воспрянул духом, тревога испарилась окончательно.

– Значит, можно сказать, что вы оба после вполне мирного расставания ничего, собственно, не теряли? Вульгарно говоря, оставались при своих?

– Даже лучше, – усмехнулся он. – Оба обретали полное душевное спокойствие. Очень уж тягостно было нам вдвоем, оба это чувствовали.

– И все же она пыталась вас удержать?

– Скорее по инерции – знаете, все бизнесмены из простых советских людей произошли, старые традиции живучи. Довольно быстро перестала упрямиться. – Он сделал вид, будто его осенило. – Послушайте, может, она собиралась за… этого?

– Не похоже, – сказала она. – Нет у меня такого впечатления… Кстати, а что вы делали в тот вечер?

– В какой? – спросил он с простецким видом.

– Шестого мая, вечером. Когда… погибла ваша жена.

– Дома сидел, – пожал он плечами. – Смотрел фильм по видику, выпил пару бокалов…

– Понятно. Скажите, а у вас… кто-то есть?

– Да, – сказал он, не раздумывая.

– Знакомая, скажем так?

– Невеста, скажем так. Решили пожениться.

117