Стервятник - Страница 32

К оглавлению

32

– Это ты зря, – сказал Родион. – Я – верный супруг, знаешь ли.

– Ох ты, верный супруг… – сказала она с непонятной интонацией и посмотрела как-то странно. – Все вы верные… Я вот намедни друга сердечного выгнала.

– Костика?

– Ну. Кого ж еще? Пить начал, как слон, деньги тянул пылесосом, а главное, подловила, когда он Любашку в уголке прижимал. Бухгалтершу мою помнишь? В общем, осталась я сейчас без крепкого мужского плеча – но, честное слово, пока как-то и не грущу, некогда…

– Мариш…

– Аюшки?

– Тебе деньги нужны?

– А кому ж они не нужны?

– Я имею в виду инвестиции, – сказал Родион. – Понимаешь ли, у меня сейчас наклевывается один бизнес. Миллиончиков на несколько. А куда мне их потом девать, совершенно не представляю. На хозяйство вроде бы и так хватает, а вот ежели по примеру серьезных людей в дело вложить… Может, и выйдет толк.

– Всегда пожалуйста, – сказала она оживленно. – Громадной прибыли я тебе не обещаю, но получится выгоднее, чем в сберкассе держать или закупать баксы. Тебе подробненько рассказать насчет оборотов и процентов?

– Да нет, зачем? – пожал он плечами. – Не обманешь родственника, я думаю? Вот и ладушки.

Она восприняла его слова совершенно спокойно, даже и не подумала удивиться – конечно, привыкла, что все вокруг нее вечно занимаются какими-то бизнесами, вот Лика – другое дело, с той придется замотивировать особо изощренно, такую легенду выдумать, чтобы и тени сомнения не ворохнулось…

– А когда деньги будут? – спросила она насквозь деловым тоном. – Если бы точно знать, можно сразу прикинуть, пустить их в Манск или на Алма-Ату нацелиться…

– Через недельку, я думаю, – сказал Родион уверенно. И выругал себя: не стоит делить шкуру неубитого медведя, плохая примета…

– Не знаю точно, – торопливо поправился он. – Рассчитываю через неделю, а там – как бог пошлет. Дело такое, сама понимаешь…

– А как же, – согласилась она самым беззаботным тоном. – Так оно всегда и бывает, хорошо, если из десяти сделок одна проходит… А где у тебя наколки, если не секрет?

Он помялся и с таинственным видом поведал:

– Да так, с заводом связано… Я уж из суеверия пока помолчу. К тому же – коммерческая тайна.

– Я за тебя душевно рада, – сказала она искренне. – Может, хоть немного Лике нос утрешь, а то…

Он насторожился:

– Мариш, она что, говорила что-нибудь… этакое?

– Да глупости, ничего она особенного не говорила. Просто токовала, как глухарь, про свои исторические успехи на ниве электроники, а про тебя поминала, словно английская королева про своего дворецкого. Словес особенных не было, но ты же знаешь, на какие взгляды и интонации мы, бабы, способны… Ты меня не выдавай, ладно?

– Да конечно, Мариш, что ты…

– Может, тебе ее поколотить? Легонечко?

– Ну ты и ляпнула, старуха, – пожал он плечами с искренним удивлением. – Теоретически рассуждая, оно бы и неплохо по старому русскому обычаю, но ведь не за что…

Маришка кинула на него быстрый взгляд, поерзала на стуле и рассмеялась:

– Знаешь же, как говорится – было бы за что, совсем бы убил…

– Эх, Мариша, мне бы твои двадцать пять… – грустно сказал он. – И в чем-то незамутненный взгляд на мир. Битьем еще никого вроде бы не исправили, не в том корень проблемы…

– Ничего, – сказала она с видом умудренной и пожившей дамы. – Если удачно провернешь дело и вложишь ко мне денежку, все по-другому повернется. Она тебя ничуть не презирает, просто раз и навсегда отвела клеточку, как водороду в периодической таблице товарища Менделеева, и думать не думает, что ты способен перескочить в другую, где атомный вес малость потяжелее. А ты ей докажешь…

– Маришка, а ты умница… – сказал он рассеянно.

– Ты только сейчас заметил? – фыркнула молодая свояченица. – Не ожидала, Родик… – Она встала. – Ладно, я полетела, еще в три места заскочить нужно… Спасибо, Родик, я тебя жду завтра утречком… Макс, пошли!

Проводив ее, Родион покопался в шкафу и извлек свою старую вязаную шапочку. Сходил в Ликину комнату за ножницами и иголкой.

Минут через сорок была готова довольно приличная маска – хоть в «красные бригады» записывайся. Отверстия для глаз и рта на совесть обметаны черной ниткой – к мелким починкам его приучала еще бабка, в рамках спартанского воспитания. Очки у него были слабенькие, каких-то минус две диоптрии, он и без них, в общем, прекрасно справлялся.

Натянув на голову черный вязаный капюшон, расправив, встал перед зеркалом. Критически присмотрелся, подмигнул своему неузнаваемому отражению:

– Ну что, корнет, прорвемся?

Глава десятая
Дебют без грома оваций

То ли он от волнения стал чуточку невнимательным, то ли водитель белой «Волги» был виноват на все сто – «волжанка», выскочившая слева, не снизила скорости, и Родион вдруг понял, что тормозить она не будет, хотя должна была уступить дорогу, имея его справа, притом на главной улице. И крутанул руль, ноги метались с педали на педаль, сзади негодующе взвыл клаксон…

Его швырнуло вперед, перед глазами засверкали искры, и удар на миг вышиб всякое соображение. Почти сразу же придя в себя, он обнаружил, что машина косо стоит на тротуаре, неподалеку от автобусной остановки, поодаль уже смыкает ряды толпа зевак, и слышны громкие реплики:

– Разъездились, гады, скоро по головам гонять начнут…

– Тут жрать нечего, а они на машинах раскатывают! Ишь, очкастый, еще и в коже…

– Да что ты на него тянешь, дед? Не видел, как его «волжанка» подрезала?

– Точно, молодец парень, успел вывернуть…

– Это «волжанке» бы из автомата да по колесам, в другой раз не борзел бы этак-то…

32