Стервятник - Страница 40

– Вздрогнули?

– Вздрогнули, – сказал Родион, не отрываясь от газеты и удачно нашарив рюмку на ощупь.

Грабеж на вокзале… Двое в масках ворвались в квартиру на Восточной… Ага! Ну, козел…

Он перечитал еще раз, медленно, чуть ли не повторяя про себя каждое слово. Никакой ошибки, речь могла идти только о нем, та же дата, то же место действия…

«Любовь к лимонам», – гласил заголовок. Какой-то урод, то ли одержимый патологической страстью к цитрусовым, то ли шизанутый на пьесе товарища Карло Гоцци, претворил свои горячечные фантазии в жизнь: возле «Поля чудес» тормознул подданного горной Киргизии и реквизировал у него аж пять «лимончиков», после чего сбежал быстрее лани. Юного урода, подвинувшегося на лимонах, непременно определят туда, где лимонов не бывает ни в кавычках, ни без кавычек.

Родион грязно выругался про себя. Вот такого он никак не ожидал: какой-то губастый щенок смеет писать в столь ерническом тоне, хотя стоит, встретив его вечерком, сунуть дуло под нос – и спляшет «камаринского» с прихлопами и притопами, щелкопер сраный…

– Ты чего набычился? – спросил Вадик.

– Да пустяки, – сказал Родион. – Криминал читаю, жизнь пошла ужасная…

– Про главный ужастик ты еще и не знаешь… – крайне многозначительно сказал Вадик.

– Завод? – спросил Родион, как-то не особенно и удивившись.

– Ага. Только – тс-с! По великому секрету. Через три дня и объявят. Закрывается на неопределенный срок без сохранения зарплаты, тридцать процентов – взашей. Прочие, кто хочет, тоже могут уходить на вольные хлеба. Слушай, я через Михея тебя из тех, кто на увольнение, вычеркнул. Правильно сделал или как?

– Даже и не знаю… – сказал Родион. – Спасибо, конечно…

– Да брось ты, пустяки. Никакого труда не стоило, должен же я хоть что-то для старого друга сделать…

– И надолго это?

– А вот уж представления не имею, – сказал Вадик. – Решается все в таких кулуарах, куда и меня не пускают, даже Наташка не знает ни черта. То ли подыскали импортного инвестора и хотят устроить жуткую перестройку, то ли в заднице. Лично я склоняюсь к первому варианту – тесть вчера звонил Наташке, говорит, что просидят они с супружницей в Мюнхене еще две недели, и голосок что-то был веселенький…

– А ты что делать собираешься?

– Отдохнуть на всю катушку, – сказал Вадик. – Умотался за месяц, спасу нет, веришь, нет, однажды на Наташку не встал, хоть она во французском бельишке передо мной крутилась… Нет уж, пора оттянуться, благо на фирме застой. Беру Натаху и – на две недели в «Шантарское Загорье», звонил уже, договорился. Неделю буду дрыхнуть без просыпу, а потом неделю с Наташки не слезу, вернусь свеженьким… – Он взглянул на часы. – Через часок за ней и покачу, она сейчас как раз на хате…

– Что, прямо сегодня поедешь?

– А чего тянуть?

– И раньше, чем через две недели, не вернешься?

– Ни часочком раньше, – убежденно сказал Вадик. – А то подвинусь.

– Слушай, так это просто прекрасно… – сказал Родион.

– А что такое?

– Ключи мне можешь оставить? Чтобы я эти две недельки мог тут держать запасной аэродром?

– Старик, ты серьезно?

– Абсолютно, – сказал Родион.

Он пришел к выводу, что ему не помешает иметь нечто вроде «малины» – для вящего удобства. В однокомнатной квартирке Вадима – телефон, двойная дверь, Самсон сюда переехал два месяца назад, Лика не знает ни адреса, ни номера телефона… Удобная во всех отношениях берлога – совершенно спокойно можно держать тут и автомат, и добычу…

Положительно, варнак должен иметь берлогу.

– Какой разговор, Родька, – сказал Вадим (при многих недостатках жмотом он никогда не был). – Держи ключики. Только уговор – чтобы никакого бардака. Я ее две недели отделывал, кучу бабок впалил…

– Не беспокойся, – сказал Родион бодро. – Оргий я тут закатывать не собираюсь…

– Шерше ля фам?

– Мей би, не знаю точно…

– Нет, старик, это как это? – Вадик щедро наполнил рюмки фирменным шантарским нектаром. – Чтобы не знать точно?

Родион выдержал многозначительную паузу и, ухмыляясь про себя, сказал:

– Да видишь ли, мне тут нужно устроить что-то вроде походно-полевого офиса. Штаб-квартира для малого бизнеса.

– Однако, сосиски – рубль двадцать… – присвистнул Вадик, без особого, впрочем, удивления. – Не ожидал.

– А что я, у бога теля съел?

– Да нет, просто неожиданно как-то… А в общем – рад за тебя. То-то я смотрю, ты при горестном известии о грядущем закрытии славного завода ни слезиночки не проронил… Если не секрет, что подвернулось?

– Ну, нельзя сказать, что так уж вдруг подвернулось, – сказал Родион с великолепной уверенностью в себе, еще пару дней назад представлявшейся немыслимой. – Весь последний месяц тянется, только теперь началось что-то вроде качественно нового рывка. Переход на ступеньку повыше, так сказать. Лика вначале насмешничала по своему известному обычаю, вот мне теперь и хочется, поднапрягшись, поставить благоверную перед фактом. Я ей докажу, что и мы не лаптем щи хлебаем…

– Молоток, – сказал Вадик искренне. – За это надо выпить… Не расскажешь?

– Ну ты же сам понимаешь – коммерческая тайна, – сказал Родион значительно. – Что-то я от тебя не слышал деталей и подробностей…

– Логично, – согласился Вадик, ничуть не обидевшись. – Так и надо, в общем-то…

– Ну, и суеверие, конечно, – ничего еще окончательно не решено, нет стопроцентной вероятности…

– Молоток, – чуть запинаясь, повторил Вадим. – Мужик должен быть мужиком…

– Если в общих чертах – по торговле, с Маришкой понемногу скооперировались…